А. Н. Бенуа писал, что Петербург “не общеевропейский город, не русский, а какой-то совершенно особенный, безусловно прекрасный и грандиозный. Тип домов, церквей, размер улиц, план — все было у него свое, совершенно особенное”.

    Вся эта великолепная “непохожесть” города создавалась во многом усилиями приглашенных европейских зодчих, но они, переселившись в Россию, сами изменяли свою манеру под влиянием русских мастеров. “Принимая горячее участие в созидательном творчестве своей новой родины, итальянцы, немцы, французы часто забывали о своем прежнем отечестве и становились русскими в полном смысле слова, русскими по складу, по духу и чувству”, - говорил И. Грабарь.

    В строительстве Петербурга, сотрудничая, взаимодействуя и соперничая, участвуют и приглашенные с Запада архитекторы, и русские зодчие. Приносимые ими традиции русской архитектуры дополняли, совершенствовали, приближали к потребностям и вкусам жителей Петербурга архитектурное своеобразие Запада.

    О том, как русские традиции зодчества, вкусы и привычки иногда побеждали привычные для Запада приемы строительства и планировки города, писал А. Н. Бенуа. Он отмечал, что намеревались “сделать из Петербурга что-то голландское, а вышло свое, особенное... Там узенькие особнячки, аккуратненькие набережные, кривые улицы, кирпичные фасады, огромные окна... - здесь невысокие хоромы, огромная река с широкими берегами, прямые перспективы, штукатурка, и небольшие оконца...” Если это относится скорее к Петербургу петровского периода, то с течением времени город приобрел особый колорит, где на равных существовали замечательные образцы архитектуры классицизма и ампира, эклектики и изысканного модерна.

    Эта многоликость города словно призывает, по словам Ф. М. Достоевского, “вглядеться в Петербург внимательнее, изучить его физиономию и прочесть историю города в этих великолепных зданиях, дворцах, монументах”.

    Петр I, создавая “на болоте” гигантский новый город, не пожелал иметь в нем ничего московского. Он беспрестанно выписывал из-за границы все новых и новых строителей - “архитектов”, как их тогда называли: голландцев, итальянцев, немцев.
    В 1714 году он указом запретил строить каменные здания по всей России, кроме Петербурга, - в старой Москве “на семи холмах” замерло всякое строительство. А новый город строился, и по желанию его создателя он должен был как можно меньше походить на русский, ведено было “все делать с примеру сторонних, чужих земель”.

    Страстный любитель воды, Петр I хотел видеть свой город изрезанным каналами, как Амстердам, который он видел, как Венеция, о которой он столько слышал, но где ему побывать не довелось.
    В Петербург приехали и итальянцы, и немцы, и французы, и голландцы, живя и работая здесь одновременно. Зачастую специалисты из разных стран работали над одной постройкой, каждый вносил в нее свои особенности. Деятельные и энергичные иноземцы, за редким исключением, надолго в Петербурге не задерживались. Благодаря постоянной смене специалистов город приобрел яркое своеобразие: он не стал ни итальянским, ни немецким, ни голландским, ни французским, его стиль - петербургский.